Текст написан: Проф. Джозеф Э. ЛеДу. (С) Подготовил и перевел Московченко Д.В., кандидат психол. наук, Тренер/Супервизор ISST, Тренер/Супервизор Unified protocol Institute
Уильям Джеймс однажды задал простой вопрос: «Что такое эмоция?» С тех пор в этой области ведутся споры о том, каким должен быть ответ. Мой частный ответ в самой простой форме таков: эмоция — это осознанное восприятие того, что с вами происходит что-то в биологическом или психологическом смысле. Таким образом, этот пост специально посвящен осознанным чувствам, в отличие от других факторов, которые иногда также рассматриваются теоретиками этого вопроса как элементы эмоции.
Мое определение эмоций как переживаний, происходящих в биологически или психологически значимых ситуациях, может натолкнуть вас на мысль о различии между базовыми и дополнительными эмоциями. Первые считаются биологически заданными состояниями мозга, а вторые — психологически сконструированными. Что касается эмоциональных переживаний, я не делаю различий между базовыми и дополнительными, поскольку не верю, что эмоции биологически встроены в наш мозг.
С моей точки зрения все эмоции появляются в результате бессознательной когнитивной обработки. Как я уже писал ранее, такой взгляд на эмоции сформировался у меня в 1970-х годах в процессе изучения динамики сознательного и бессознательного у пациентов с разделенным мозгом, когда работал с Майклом Газзанигой над материалом для своей докторской диссертации. В частности, эти исследования показали, что сознательное содержание принимает форму бессознательно созданного повествования. Наша интерпретация соответствовала преобладающей точке зрения, приписываемой Карлу Лэшли, о том, что мы не осознаем процессы, предшествующие нашему сознательному опыту.
Смысл идеи Лэшли заключается в том, что если мы хотим понять сознательно переживаемые события, включая эмоциональные переживания, нам нужно сделать две вещи: понять природу бессознательных процессов, которые предшествуют переживанию, и выяснить, что делает мозг, чтобы преобразовать эту неосознанную обработанную информацию в осознанное переживание. Здесь я раскрываю свою точку зрения на первой вопрос, а второй оставляю для другой публикации.
Для наглядности давайте сосредоточимся на бессознательных процессах, лежащих в основе переживания страха. При наличии потенциального источника телесных повреждений сенсорные представления об угрозе будут влиять разными способами, но два из них особенно важны. Во-первых, информация об угрозе будет передаваться от сенсорной системы к подкорковым областям, таким как миндалевидное тело, активация которой приведет к различным последствиям, таким как поведенческие (включая мимику) реакции и усиление возбуждения мозга и тела. Но миндалевидное тело и связанные с ним цепи не вызывают сознательного переживания страха. Чувство страха зависит от другого последствия угрозы: от активации мозгом вашей «схемы страха».
В моих книгах «Тревога» и «Глубинная история нас самих» я предположил, что ментальные модели или схемы являются бессознательной основой эмоциональных переживаний. Схема — это комплекс концептуально взаимосвязанных воспоминаний, а «эмоциональная схема» — это воспоминания, относящиеся к определенным типам ситуаций, в которых вам пришлось познакомиться с определенными эмоциями. Слова, обозначающие эмоции, в последствии служат концептуальными якорями для системы соответствующих воспоминаний, когда вы попадаете в подобную ситуацию.
Ваша схема страха — это ваше личное хранилище воспоминаний об опасности, основанное на всех переживаниях опасности, с которыми вы сталкивались на протяжении всей жизни. Она включает в себя неявные, семантические, эпизодические и автобиографические воспоминания и служит ресурсом, которым вы можете воспользоваться в случае опасности. В результате активации подкорковые защитные механизмы выживания оказывают влияние на схему, по крайней мере, двумя способами: во-первых, вызывают реакции мозга и тела, которые также активируют воспоминания, которые добавляются в схему в схему, а во-вторых, увеличивают степень возбуждения, добавляя интенсивности зарождающемуся опыту.
Конкретная выборка воспоминаний для активации будет зависеть от данной ситуации и даст вам опору для понимания вашей текущей ситуации, возможных последствий, которые могут произойти, и варианты для преодоления того, что может случиться, с учетом ваших личностных качеств. Эта ситуативная ментальная модель — вторичное бессознательное представление, предшествующее сознательному опыту, происходящему в настоящий момент. Само сознательное переживание представляет собой интроспективно доступное повествование о бессознательном содержании активной схемы. Это и есть эмоциональное переживание, если вы воспроизводите его таким образом.
Бессознательные схематические основы эмоционального переживания не всегда настолько точны, чтобы привести к чувству, четко ассоциирующемуся с конкретной эмоцией. Последнее может появиться только после того, как определенная схема эмоций будет активирована из-за полученной информацией. До этого вы можете признать ситуацию в некотором роде необычной и, в зависимости от ваших личностных черт, вы можете не испытывать ничего особенного, или вы можете испытывать ощущение неопределенности или, возможно, легкое беспокойство. По мере того, как собирается больше информации или меняются обстоятельства, эти смутные чувства могут трансформироваться в тревогу или страх, в гнев или ревность или могут просто исчезнуть.
В научных исследованиях о страхе часто говорят с точки зрения угрозы телесных повреждений со стороны хищников. Однако в жизни мы можем опасаться физических увечий от голода, обезвоживания, экстремальных температур, болезней или старости. Страх может также включать психологический вред от групповой травли, экономических потерь, политических заявлений, экзистенциальных проблем и так далее. Каждая из этих ситуаций активирует разные аспекты вашей схемы страха, и переживание этого события и его результаты также будут отличаться, несмотря на то, что люди иногда используют одно и то же слово для обозначения психологического состояния в разных ситуациях. Но мы небрежны в словах, и иногда не различаем оттенки страха (страх, паника, ужас, ужас, тревога и т. д.) описывая то, что мы чувствуем.
Поскольку личный жизненный опыт определяет схему человека, два человека в одной и той же ситуации по разному будут переживать страх. Таким образом, страх и другие эмоции являются личными, они затрагивают именно вас. Как и все живые организмы, вы можете реагировать через поведение на опасные раздражители. Но если вы не осознаете, что находитесь в опасности, вы не можете чувствовать страх: «нет собственного осознания, нет страха». Интересный вопрос, встроена ли сама информация о страхе в вашу схему страха или включает ли она взаимодействие вашего страха и схемы собственного «я».
То, что мы называем эмоциональными состояниями, зависит от того, как наш мозг интерпретирует и маркирует ситуацию, происходящую с человеком. Когда это обозначение используется для обсуждения ситуации с окружающими, мы связываем наше переживание, правильно или ошибочно, с общим значением этого слова. Иногда это может привести к тому, что наблюдатели, которые имеют доступ только к внешнему проявлению — поведению, задаются вопросом, что вы чувствуете. Но если вы чувствовали страх в момент переживания, вы чувствовали именно это, независимо от того, как это выглядит снаружи. Эта неисправимость эмоции — не просто философское предположение. Это вывод, основанный на том, как поведенческие и психические состояния могут быть организованы в мозге.
Если такие эмоции, как страх, носят личный характер, почему они кажутся такими универсальными? Это опасность универсальна, а не страх. В каждой культуре есть слова для обозначения вещей, важных в жизни ее представителей. С помощью схемы эмоций человек может сопоставить свой текущий опыт с переживаниями, которые другие представители той же культуры обозначают аналогичным образом в подобных ситуациях. Данное переживание будет уникальным для каждого человека, но рассматривается как общий элемент для всех людей из-за общепринятых культурных норм в отношении языка эмоций. Таким образом, хотя ваша эмоциональная схема и нарративы, которые они порождают, формируются через ваши переживания, ваша культура и ее нарративы также являются важными факторами вашей эмоциональной жизни. Тот факт, что многие из наших слов об эмоциях могут быть переведены на другие языки, не означает, что люди в других культурах испытывают те же переживания, что и мы, когда они используют свои слова для выражения страха, гнева, радости, зависти или гордости.
Важный вопрос: какие когнитивные механизмы используя мозг для соединения эмоциональных переживаний. Я расскажу о нейронной основе осознаных эмоций в одной из следующих статей. Но вот анонс. Появляются исследования, показывающие, что подкорковые области, такие как миндалевидное тело, в большей степени способствуют контролю поведенческих и физиологических реакций, чем субъективным переживаниям в ситуации опасности, в то время как субъективные переживания больше связаны с когнитивными процессами, затрагивающими префронтальные цепи. Одним из следствий таких результатов является то, что, когда ученые определяют поведенческие и физиологические реакции, вызванные угрозами у людей или других животных, они не исследуют нейронные цепи, вызывающие страх. Подобная предосторожность относится и к другим эмоциям.